6. ТЕЛЕПОРТ И АКУЛЫ

ЭХ: Через полчаса мы успешно закончили сборы …
Т: …и вытащили самодельный телепорт из-под кухонного стола. Из холодильника Жека вытащил два новеньких транфлюкатора.
ЭХ: «Это чтоб уже наверняка» - пояснил он. Я осмотрел его старый телепорт и заметил в нем, подаренный мною большой кварцевый кристалл. Магниты теперь тоже стали побольше (из старых мощных колонок, найденных для такого случая на даче). Для сонастройки маршрутов, мы исполнили движения древних актеров. А то ведь летишь вместе и с одним намерением, а забрасывает всё равно не просто непредсказуемо, а именно туда…
Т: …где тридцать три богатыря стоят обледеневшие в полный рост на берегу и смотрят немигающими глазами на такого же кота в золотых цепях. Квантовый скачек всё-таки. Всё по-настоящему, но не так как в кино. Сразу уточню, что в целях обороны и безопасности, проще использовать одну крепкую дубину, чем их телепорт и транфлюкатор вместе взятые. Здравый смысл ненавидит и боится обоих. Здоровье тоже не может сказать ничего внятного по этому поводу. Но как заметил Электроник: «Настоящий художник должен быть правдив». Так вот, этим двум монстрам пилотажа смелости придавала всегда только здоровая порция дури в мозгах и богатырский психоз в молодой крови. ЭХ: Для усиления драматического эффекта мы приготовились к частичному апокалипсусу разума и полному коллапсу надежд на физическое благополучие. Чем страшнее перед полетом, тем приключение внушительней. Это была одна из ключевых наших находок. Включили на компе «Банку Другую», альбом Майя, и прогрев моторы по-гагарински, помахали друг другу ручками. Т: Просто полеты в дальнем космосе описывать бесполезно. Их бесчисленное количество раз исказили во всех направлениях и до полной неузнаваемости представители псевдонауки.
ЭХ: Эти настоящие и действительные телепортовские виды воспринимать гораздо роднее, чем скажем…
Т: …советских космонавтов на ничьей орбите. Ну что можно увидеть в телескоп? Разве только то, как медленно накручивая витки переднего сальто, космонавты держат руку под козырек и ссслушают поздравление от советского информ-бюро: «Здравствуйте товарищи космонавты! Поздравляю Васссс Днем сссоветской косссмонавтики!» - И товарищи-космонавты, прошедшие все экзамены на адекватность cвоей реакции внешней ситуации, держа руку у забрала, кричат «Ура!». Забрала нет, а если они за бортом, то открывать забрало - смерти подобно. Это во первых, а во вторых… На их улице ужасная ночь, а не праздничный день. Но астрологи с астрономами возлагают на отчаянно-смелых парней все свои надежды.
ЭХ: И те, выбрасывая в просторы космических свалок лучшее из того, что смогли произвести пахари Земли, подтверждают с орбиты: «Да братья, звезды всегда хороши…»
Т: …особенно ночью. Кстати, это и есть наиважнейшая информация о дальнем космосе, доступная им на сегодняшний день. Или в нашем лекционном зале среди апостолов, выслушавших мою лекцию о космонавтике до конца, есть те, кому через телескоп инопланетяне прислали урановый зефир? К чему я клоню?
ЭХ: Если бы я сам точно знал… Но последняя Жекина модель телепорта, да к тому же оснащенная добротным транфлюкатором, выбросила нас как всегда надежно…
Т: … в Бездну.
ЭХ: А после бездны как это с нами бывало всегда, случилась фиксация квантового скачка.
Т: Это когда примитивными методами астро катапультирования вылетаешь туда, где никаких звезд уже давно нет, а потом, находясь там же, в бредовых проектах создателя Дореальности, вдруг обнаруживаешь себя твердым, и при этом с ожившими признаками только что не существовавшей памяти Псевдореальности. ЭХ: Ночь, освещенная косяками мигрирующих комет. Я не мог свободно вертеть головой. Мои руки держались за ветку какого-то дерева похожего на пальму, и к тому же приходилось слегка балансировать, сидя на корточках. Под ногами ветка под веткой на расстоянии одного метра, бардовый песок и конечно состояние…
Т: …неописуемое.
ЭХ: Удовольствие - это если дома, в известной Псевдореальности, поймал за хвост нейтрального человеческого счастья и пытаешься растянуть этот момент на всю жизнь…
Т:… но хвост его довольно скользкий. А здесь также сильнее, как (всё тот же) Гойко Митич, пускающий белое перышко по водам ручья, сильнее всех киношных индейцев, вместе скрученных кожаными ремнями.
ЭХ: Вот появилось любимое ощущение щекотания молекулами крови внутренних стенок сосудов, и настал момент действовать. На соседней ветке я обнаружил весьма необычного аборигена в модных сандалиях и очень странных доспехах с живыми узорами над головой, подававшего мне какие-то знаки, одному ему известными жестами.
Т: Живые узоры…Емко, но сильно отдает Петриковской росписью. Если бы тебе дружище приставили снизу живые узоры, а сверху микрофон, ты провозгласил бы голосом тетушки Бесконечности приблизительно так. -
ЭХ: - Все его существо, как одна живая картинка, анимированная то на большей, то на меньшей скорости, чем двадцать четыре кадра в секунду, вибрировало и трепетало так, что казалось стоящим в открытой кабине, перед невидимым вентилятором для разгона облаков. Цветная палитра, слагающая его образ, расходилась к контурам изображения, как воздушные массы цветного дыма из стратегического бульбулятора американских аэродромных техников расходятся перед пропеллером только что угнанного и продаваемого ими ямайской мафии истребителя.
Т: Уже лучше. Но такого же эффекта при экранизации можно добиться, если вырезать из фанеры контур человека, облить фанеру формулой абсолютного топлива, приклеить к ней стопудовую гирю и плашмя бросить с самолета, а оператора с камерой разместить под контуром падающей фанеры. Летя спиной вниз на операторском кресле, оператор снимет следующий дубль. Сквозь горящий на бешеном ветру фанерный контур человека, жестикулирующие и яростно-орущие что-то о парашюте, уносятся в небесные дали самолет режиссер, тетя с хлопушкой… ну и облака конечно.
ЭХ: Настолько подвижной картинке его образа соответствовал неслышимый, но осязаемый звук ветра Дореальности.
Т: Этот ветер иногда называют мыслями бога. Может быть, потому что звучит он всем понятно, но без перевода и без ожидания обратной связи. Сила этого голоса управляет энергетическими полями, которые составляют нашу светимость и внешний океан энергии Дореальности также динамично легко и без шанса на ослушание, как рука дрессировщика управляет своим хлыстом.
Подобная трансформация светимости происходит со всеми осознающими существами, превратившими себя в рупор для волеизъявлений этой силы. Поэтому-то и создается впечатление, что их собственные движения управляют изменением энергетического бульона Вселенной в критериях силы и динамики, свойственных взаимоотношениям руки дрессировщика со своим хлыстом.
ЭХ: Вследствие близкого расположения от этого урагана, мое вещество, как и вещество всего окружающего, стало плавиться как пластилин в руках огненного скульптора. И все переживание себя газообразным пластилином не только в невидимых, но и…
Т: …постоянно изменяющихся руках …
ЭХ: …наполнилось звучанием голоса скульптора, рассказывающего свои дикие версии одной старой истории.
Т: Такое восприятие жизни наша киносъемочная бригада называет «Реальной упругостью»…
ЭХ: …жесты его я понял однозначно: спускаться на песок нельзя, иначе кердык. Тогда я предложил…
Т: …одному ему известными жестами…
ЭХ: …подняться выше от кердыка на пару метров. Но абориген сказал на чисто русском…
Т: …нормально – нормально, здесь не достанут.
ЭХ: Ну не достанут, так не достанут. И тут мимо нас пронеслось несколько таких же как я аборигенов – толи древние индейцы толи…
Т: …монтажники-высотники из координат строительства ТЭОТИХУАКАНА, задействованные в сцене «Крабовый исход».
ЭХ: Всей бригадой они облепили пальмовые стволы и, уцепившись…
Т: …профессиональной аппаратурой…
ЭХ: …за жизнь, замерли в ожидании все того же кердыка. В начале все пространство вокруг нас заполнилось неизвестным уху русского индейца шуршанием напополам со знакомым шелестом листьев.
Т: Но шелест листвы иной.
ЭХ: Внимательно всматриваясь в направлении земли, я увидел движение почвы. В поздних сумерках еще нет сплошной массы темноты. Остатки дневных бликов и отсветов превращаются в мерцающее мелькание чего-то знакомого, но неузнаваемого.
Т: Короче – это были полчища крабов мигрировавших через остров, по только им и мне одному известным причинам и естественно с реально упругим (РУ) превышением своей нормальной скорости.
Далее для усиления драматического аффекта снимаем мини сериал и защитываем его как запасное ответвление от русла главного сценария в истории крабов, а также возвращаем затраченные на этих крабов средства.
Сценарий появления крабов в атолле Космические Гавайи.
1-В районе двойной звезды Сириус проводим благотворительное шоу вирусов-трансвеститов в зоне между Землей и двойной системой Сириуса.
2-Несанкцыонированный выторг делаем на крабовых продуктах водной планеты Сириуса, замороженных галактической таможней на орбите планеты – Океан.
3-Как следствие этого Сириус по любому возмущается, или актерским составом шоу или подпольной торговлей его крабами. В результате его возмущения в сторону Земли выбрасывается плазменный протуберанец. Излучение протуберанца достигает земной поверхности, но прежде сжигает и сплавляет воедино с шоу вирусов трансвеститов идею контрабандных крабов.
4-Занесенное в качестве звездного ветра шоу порождает на Земле демографический взрыв среди местных крабов, автоматически превращая их в странствующих трансвеститов. В поисках своего предназначения в мироздании вся популяция остро чувствует потребность в контрабанде себя за пределы Земли.
5- Пока крабы не остыли на этой волне миграции к звездам, проецируем им прямо в небе над островами кино о чудесах дальнего космоса и создаем среди них партию «Звездная родина».
6- С первой же аказией отправляем всю партию в морозильниках на базы в поясе астероидов и таким образом, обойдя галактическую таможню, делаем двойной выторг.
Какой чудесный был план. Как крабы выпутались из этой истории я, до конца не проследил но, хотя убытки очевидны, меня вдохновляет хотя бы даже вклад в развитие Крабового Духа консервированных путешественников.
ЭХ: Если честно, просто гениально даже не смотря на концовку. Вот гениально без вопросов и вздохов. Прекрасный пример для энциклопедии юных сурков. Даже не ход конем. Ход кавалерийским корпусом Мюрата. Начиная с учебника экономической географии и заканчивая учебником по… Т: …я согласен, так и назовем : « Сборник клинических нарушений психики Эдгара Алана По».
ЭХ: Только один вопрос. Почему так много жертв среди трансвеститов?
Т: А действительно, при чем тут трансвеститы? Как-то и в голову ничего не приходит… Просто азиатчина какая-то, я бы даже не побоялся такого определения как геноцид! А хотя, шоб знали как нагружать светлую весть трансеров половыми признаками!
ЭХ: Тут уж не до пива. Следя своими антенными глазами за направлением движения комет, крабы трансвеститы всей своей многомиллионной партией мигрировали…
Т: …через все острова атолла «Космические Гавайи», став их главной напастью.
ЭХ: Знакомый абориген шепотом открыл мне тайну…
Т: …было бы пиво – рай был бы, а так, без пива, только что в долину Мехико со стороны атлантического побережья вломились полудикие племена кочевников, и теперь она стала ареной жестокой борьбы. Большинство этих племен говорит на родственных языках. Современные расхитители гробниц называют эту группу племен «науа», а их язык – «науатль». К этой группе принадлежит и астэкский. ЭХ: Теперь его рассказ стал динамичной мозаичной глиной моих личных переживаний внутри событий, изменяющихся по ходу повествования. Вместе с тысячами разукрашенных орущих воинов под градом стрел камней и дротиков я высаживался в зоне прибоя, с каких-то огромных металлических трапов. По пояс в воде мы брели в сторону берега. И все это движение на таких же бодряках как на известной картине Репина о высадке Ермака, где берег Сибири невидим под свалкой тел и оружия. Если я правильно понял, то именно эта картина называется у историков вселенского десанта - «Приплыли».
В этой давке мы теснили защитников пляжа, продвигаясь в слепой безжалостности боя со скоростью раскаленной лавы, отодвигающей море.
Не стану отрицать некоторых маниакальных наклонностей своей личности, но упоение, сочившееся при этом из пор моей кожи, перед употреблением лучше прощелочить. Повествование, выстраивающее картину моего восприятия, продолжалось.
Т: Только что астэкские летописцы рассказали в своих текстах о том, что первое слово новорожденных детей звучит как – науа. Такое самоназвание источника, породившего всю эту языковую группу племен, должно в час Икс напомнить его вождям о подлинном происхождении своего нового формирования в мире заселенном древними народами. ЭХ: Я видел, как рождаются дети. Новорожденные действительно кричат слово гораздо более близкое по произношению к «науа», чем к «мама». Сейчас я пережил собственное рождение второй раз. И этот момент действительно наполнен до краев…
Т: …также как один только момент. Второй главный момент жизни – смерть.
ЭХ: Тогда мои чувства были более всего близки к пониманию того, что для полноценного переживания второго главного момента жизни, стоит развивать внимание Реальности и готовиться ко второму моменту всю свою человеческую….
Т: … киноэпопею. Племена Науа вторглись в Мексиканское нагорье с архипелага Космических Гавайев, чтобы разграбить цветущие города и селения расслабившихся булочников. Захватив местность, они должны удерживать ее до подхода главных сил. Впоследствии они останутся там, и сами перейдут к оседлой жизни.
ЭХ: Переживание двух главных моментов человеческого бытия сменились так что, родившись на этот раз на самом берегу жилого астероида в маленькой, продуваемой со всех сторон солнечными ветрами хижине, я просто наблюдал колыхание простыни небесного экрана.
Все детство, мы - дети атолла Кулуа, ныряли в приближающихся сумерках в коралловом калейдоскопе. В подводной пещере с прозрачными окнами-иллюминаторами, мы слушали гимны какого-то пережившего свою память старика Т: Садко, по одной из четырех координатных версий прошлого так и не вырвавшийся из плена морского царя и навсегда оставшийся жить в морской пучине. Амнистирован с группой добровольных первопоселенцев атолла «Космические Гавайи».
ЭХ: Над пещерой - околоастероидное море, под пещерой - звезды. По непонятному мне до конца стечению обстоятельств, его сэйшены четко совпадали с одним редким и самым грандиозным на астероиде явлением. Небесное свечение - некоторое подобие Северного Сияния, но в отличие от него больше похожее на кино, проецируемое шатающимся кинооператором. Развивающаяся над астероидом кинолента несла судьбы своих безымянных героев из ниоткуда в никуда. Мотивы и цели их поступков тогда были для меня непостижимы. Но дух, наполнявший их безумные путешествия, был неуязвим настолько, что все человеческие существа, рожденные на астероиде, к моменту своей зрелости уходили без вздохов в поиски чего-то невыразимого.
Т: Что мы искали?
ЭХ: Ответа в словах на столь сложный букет чувств эмоций и ощущений я не вижу. Разве могут объяснить мотивы, побуждающие плыть астероидного аборигена вместе с небесной кинолентой в абсолютную непредсказуемость, слова типа…
Т:… «Ни одна лошадь при съемках фильме не пострадала»
ЭХ: К тому моменту, когда я стал зрелым мужчиной, к нашему атоллу прибыла флотилия огромных кораблей. В одно мгновение почти все население астероидов превратилось в течение воинов, загружающихся в лоно огромных крылатых кораблей. Этот тип корабля был похож на ракеты бороздившие просторы Днепра в советские времена. Также как современные десантные войска быстро и молча заполняют собою пространство десантных самолетов, воины кулуа по деревянным трапам, похожим на вымостки для ловли касаток в открытом космосе, шли в опущенные задние борта нескольких кораблей. Задний борт, он же трап, обдавал каждого проходившего через него воина фонтаном какого-то золотисто-голубого газа. Когда я проходил трап, из-под ног вырвалась струя газа, я ощутил такой прибой РУ, что сразу получил все инструкции к предстоящим событиям, как пакет совершенно новых ощущений себя и внешней среды. Число кораблей при посадке - минимум три, так как я видел такое же движение войск на корабли с двух сторон от себя.
С тем же привкусом азарта, что знают только стреляющие из рогаток в экран кинотеатра дети, мы неслись с астероидной базы на архипелаге «Космических Гавайев». Нашей конечной целью была та самая долина Мехико где-то на планете Земля. Огромное пространство трюма имело металлические переборки, но обшивка у корабля отсутствовала. Ее заменяло подсвеченное голубоватым газом силовое поле, видимо удерживавшее также и воздух.
Т: Хотя, при переживании реальной упругости, невозможно судить, а тем более воспринимать в таких критериях, как сила тяжести, наличие или отсутствие воздушных масс и прочих производных твердости. События происходят, но тело полностью соответствует всем новым обстоятельствам, превращающим вещество энергии в вещество более близкое к Реальности.
ЭХ: Сидя в специальных одиночных отсеках на переборках трюма, мы все видели друг друга, и летящую за нами, и несущуюся спереди нас флотилию полупрозрачных металлических акул, возможно тоже наполненных каким-то десантом.
Среди этого войска, сидящего на плоскостях огромных перегородок трюма, как в брюхе космических акул или китов, я видел звезды так…
Т: …как их видят рептилии. Звезды были маленькими, но не точками, а светящимися кругами.
ЭХ: Переборки с одиночными отсеками были похожи на дорожки твердости, а пустые пространства между ними - на картины переливающейся светопузырчатости. Все отдельные картинки рисовались независимыми друг от друга сюжетами. Казалось, все они были наполнены собственной жизнью и событиями.
Т: Но между событиями двух соседних картинок не было никакой логической связи.
ЭХ: Общее впечатление такое, как-будто огромная галерея кинолент, составленных живыми картинами, свернута в тоннель. На твердых переборках отделяющих картины сидят неподвижные зрители, как насекомые - на стенах, на полу и на потолке. Стоит любому из них засмотреться в сюжет, как картина буквально утягивала его в себя.
Т: Ни один из засмотревшихся не добрался до пункта назначения. В одиночных отсеках, на переборках оставались только те, кто мог смотреть на звезды сквозь живые сюжеты картин. Этот зрительный финт такой же, как если смотреть сквозь неподвижно висящие низкие облака на невидимое небо. При удержании такой фокусировки глаз через некоторое время становится видно, что неподвижно висящая облачность на самом деле еще как подвижна. И эта подвижность захватывает восприятие вплоть до телесного перемещения с ее массой в другие координаты.
ЭХ: Самое интересное в этих живых картинах было то, что иногда из них выходили человеческие фигуры, состоящие из оранжево-золотого свечения. Дальше они уносились по пространству тоннеля корабля, прыгая в конечной фазе своего полета в другие живые картины между твердыми переборками с рядами сидящих войск. Т: Первым в долине Мехико появится племя Кулуа. По нашим подсчетам, они фаршируют около трех миллионов толтэков, а позднее сами станут жертвами еще более сильных племен – Чичимеков. С новой легендой вы будете внедрены в их массы.
ЭХ: Почти что тотальное уничтожение толтэкского народа я вовсе не переживал как жестокую резню. Вся процедура пронеслась, как и предыдущие фрагменты, всего за несколько ударов сердца.
Т: Правда, длину пауз между ударами можно варьировать как угодно. Но все равно, несмотря на кажущуюся дикость события, акценты восприятия были иными. Например, меня больше захватило зрелище испаряющейся у мусорной ямы на базарной площади под лучом толтэкского самострела Атл-Атл трех воинов кулуа, разбиравших обломки секретера, сброшенного со второго этажа близлежащей постройки. Один из трех воинов был совсем седой старик. Когда двое других, зрелых и сильных, орали, этот старик смотрел в глаза плавящего их жреца также, как смотрят на огонь, слушая историю старого индейского костра.
ЭХ: Как и все, я наверное, убивал тогда и возможно очень много но…
Т: …как и принц Флоризель: «…но совершенно без аппетита».
ЭХ: Ощущения и эмоции, сопровождавшие меня в этом потоке РУ, были не свойственны обезьяньей борьбе за бонусы.
Т: Скорее они были ближе переживаниям щепки несомой водной стихией. Щепки раскалывающей собою тысячи маленьких капель воды и даже не подозревающей об их существовании.
ЭХ: Эти фрагменты своей биографии я всегда воспринимаю не как преступление против человечности, но как…
Т: …необъяснимые здравым смыслом фрагменты глубоких погружений и трансформаций в координатах Дореальности. Не будем умничать в такой трагический момент. Скажем простым, но мелодичным слогом великого трубача Карабаса Барабаса: «Это просто праздник какой-то». ЭХ: А вот дальше резали нас…
Т:…и наверняка те самые чичимеки.
ЭХ: За один удар сердца я прожил расцвет нашей империи.
Т: Следующий удар превратил этот расцвет в пыль. ЭХ: Опять же, спасаясь во всеобщем хаосе поножовщины, у меня отсутствовали ощущения жертвы или героя своего народа. Меня просто плавила реальная упругость, а сюжет нес по каким-то бесконечным туннелям внутри каменных построек и дальше в лабиринтах ходов под землей. Вылетев стрелой из «подземного перехода», я был одет силой голоса сидящего передо мной аборигена в новый образ. Т: Их униформой будут звериные шкуры, их главным военным обществом - «Дикие». Первое их задание после высадки - удерживать на восточном берегу лагуны Шалтокан звездную хижину.
ЭХ: После того как нас вырезали, а меня причесали и переодели, началась новая игра в индейский спецназ, пробирающийся сквозь ночные джунгли в поисках каких-то пауков или тушканчиков. Моя личная эйфория уже вышла за пределы моего тела и пришла к своей золотой середине. Сумеречные джунгли с новыми персонажами. Притом что меня по-прежнему окружала компания не самых сердечных людей, теперь мы весело, но остервенело и самозабвенно, уничтожали среди огромных ночных папоротников вкусные и еще живые паучьи сосиски. Конечно, никакой другой памяти до последнего рождения в хижине на берегу, у меня тогда не было, но, наверное, один миллиграмм абориген мне сохранил. И этот прорывающийся миллиграмм придавал всей картине приятнейший оттенок «стремного кайфа».
Т: Такие ощущения бывают, когда делаешь нечто безобидное, но запретное. В любой момент тебя могут обнаружить те, кто запрещает это, даже не подозревая о том, что же это такое и почему при этом хохот перемежается кашлем. Вот так и проходят на лестничных клетках Псевдореальности подпольные заседания кашляющих шутников.
ЭХ: Дальше в линии своих соратников я вышел на берег какого-то большого озера. На берегу, в пальмовых зарослях мы нашли каменное строение с барельефами, содержащими сведения о пернатых Лохнеских чудовищах. Внутри зал размерами с половину баскетбольного поля.
Т: Пол из гладких, но разных по размерам и конфигурации плит. Потолки высокие - около шести метров в высоту. В стенах привычных окон нет. Посредине - четыре каменных круга, составляющих одну большую окружность, высотой полметра от пола. Над каждым кругом отверстие в потолке…
ЭХ: …с видимыми сквозь них звездами. Не смотря на ночное освещение из четырех круглых дыр на поверхность четырех кругов пола, падал видимый «звездный дождь». Его свет давал маленькие всполохи, освещавшие цветные барельефы на стенах. Уникальность этих внутренних барельефов была в том, что фигуры людей были выполнены не стилизованно, а фотографически точно, так как если бы это были живые, реально упругие люди…
Т: …были просто приклеены к мягким стенам, а потом слегка вдавлены в них. ЭХ: Зайдя в это здание, я и еще трое воинов чичимеков стали внимательно разглядывать картинки узоров четырех окружностей и настенных барельефов. Сюжет, запечатленный на стене противоположной входу, я запомнил навсегда. Символы, слагавшие его, были намного доступней замысловатых иероглифов майя. Хотя возможно я воспринял их только благодаря специфическому чувству реальной упругости…
Т: …в котором все абсолютно ясно и доступно объемному осознанию, хотя и бесконечно далеко от линейности понимания. Когда символы созданы умами людей - могут быть разные прочтения, свойственные разным человеческим точкам зрения. Но когда символы написаны древними богами - это так же доступно восприятию любой тупой курицы, как картинки аборигенов, не отравленных правилами правописания, доступны мозговому супу археологов.
ЭХ: У всех древних богов, как я понял, «телега» одна. Но точное прочтение ее фрагментов в координатах времени Интернета я читал…
Т: …а потом и лично слышал только одно.
ЭХ: Возможно, и здесь линейность моей памяти наверняка что-то не договаривает.
Т: Линейность памяти любого червяка закладывающего под землей виражи мертвых петель, наверняка всегда, что-то не договаривает.
ЭХ: По памяти я восстановил эти картинки цветных барельефов стены напротив входа, но точно переводить их на человеческий язык поостерегся.
Т: Ответственность - это тоже игра. Но вокруг все так серьезно в нее играют, что даже своим отрицанием ответственности еще прочнее замыкают порочный круг подземных виражей.
ЭХ: Позже за меня этот перевод сделал другой знакомый мне путешественник. Точнее, «не перевод» моих картинок.
Т: Этому человеку пришлось по моей настоятельной просьбе самостоятельно пропутешествовать туда, куда даже я добрался только благодаря стихийному вмешательству партии «Звездная родина». А за такие подвиги в здравом уме, при полной памяти и пол царства отдать не жалко.
ЭХ: Чего я вовсе не ожидал прочесть в них, так это полет вдохновенной мысли.
Т: Основным их занятием будет охота. Сейчас мы специально для них заселили эту местность новой популяцией кроликов. ЭХ: Все-таки у меня оставалось два миллиграмма старой памяти. Хохоча как ослик Иа на своем дне рождения я крепче вцепился за вновь появившуюся в моем восприятии ветку, снова оказавшись на ней рядом с аборигеном. Это был контрольный момент моей полной уязвимости. И он это знал. Стоило ему только намекнуть на то, что кролики - это не только ценный мех, и я свалился бы на растерзание крабам трансвеститов. Но я зачем-то был ему нужен. И абориген на полном серьезе, после секундной оценки ситуации, продолжил абсолютно серьезно. Т: Вашу линию понял – смешно. Потом Чичимеки по условному сигналу передвинутся в западную часть долины. Там они под видом хлеборобов, в поисках утраченных звеньев звукового пароля, будут собирать местный фольклор. Того самого пароля, включающего все коды звездной хижины. Позднее мы загримируем ее под гробницу в Гонолулу, а теперь возьмемся за улучшение сортов кукуруки. ЭХ: Он как-будто впечатывал через меня, как через мегафон, весь этот маразм, из главного штаба ставки на фронта ее империи. С весной в сердце и торбой через плечо, я сеял кукурузу, распевая с бывшими головорезами гимны, посвященные и этой хижине, и этой кукурузе, и конечно же той самой весне.
Т: Вторая половина Чичимеков остановиться в Тэскоко – небольшом поселении на восточном побережье одноименного озера. В этой местности они столкнутся с хорошо подготовленными и высококультурными племенами. Их в ставке решено выдвинуть якобы пришедшими с юга Мексики. На текущий момент ставка уже прорабатывает их южный акцент. Слияние этих племен и Чичимеков в один народ тэскоканцев – должно дать мощный толчок развитию города Тэскоко.
ЭХ: Дальнейшее движение народов с их постоянным смешением и размножением, меня больше особенно не затрагивало. Я так и остался отстранившимся от всеобщего смешения охотником и рыбаком. Напротив моей прибрежной хижины посреди озера новые властители один за другим все строили и строили круглый, в своем основании… Т: Ресторан-музей диетического питания Мегакастрюли времени. И вот тут ставка на арену истории Космических Гавайев определит новую силу – племя тэпанэков. Одно столетие им будет дано на покорение всей долины Мехико и обнаружение звездной хижины, оставленной нашим специально подготовленным пилотом. Андрэ Титоф - его псевдореальный псевдоним.
ЭХ: Как раз тогда, когда новая сила тэпанэков гоняла мусорящих где не попадя туристов-пляжников на побережье, я спокойно снимал урожай небольших грибов, похожих на обычные «белые», и заполнял последний угол звездной хижины таранкой. Сверх здоровое питание сине-зелеными водорослями, свежими бананами, рыбой и маленькими белыми грибочками. Простая и сильная жизнь успокоила меня до состояния вдохновения. Среди предсмертных криков пляжников и их дымящихся «заведений», я полностью восстановил песню звездной хижины, и слился с ее живыми узорами.
Т: Таким образом, после нескольких веков вторжений и борьбы, все население долины снова, как и во времена тольтэков, будет объединено под одной властью. Тэпанэков в их борьбе за господствующее положение в долине подстрахует маленькое племя тэночков. В нужный момент их тайно перебросят на западный берег озера Тэскоко возле Чапультэпэка. ЭХ: Какие еще теночки? Я пел все коды хижины, путешествуя обратно к месту старта осознания вместе со всеми погибшими воинами и прочими туристами. При этом я даже не покидал пределов четырех каменных полов хижины. А тут какие-то еще теночки снова развели на пляже движение с бесконечными строительствами и жертвоприношениями.
Т: Тэночки и будут астэками, этим именем они назовут себя сами, а астэками их назовут соседние племена, ненамеренно, но запланировано напоминая тайну их происхождения. Остальные инструкции получите у вашего креативного директора. Еще. С вашим телепортом удобно путешествовать только в кабинку терапевта. У лысого для вас есть все, что действительно и необходимо для глубоких погружений. ЭХ: Живут же люди. Не скрою, мне импонирует размах такого уровня. И тут уж ничего не изменишь.
Т: Я тоже аж вспотел (фигурально выражаясь) от радости осознания того, что есть еще в этой Вселенной витязи на уровне Гойко Митича. ЭХ: Если бы такие сообщения передавал военизированный профессор-историк от советского информбюро, было бы не настолько убедительно. Но у этого аборигена, вместо знакомого рисунка глаз, было чистое свечение двух портативных прожекторов. Кивком головы он указал в правую сторону от меня. Там, держась за ветки какими-то присосками, оснащенными или чистой магией или электроникой, висело несколько десятков древних гимнастов Центральной Америки. Повернувшись обратно, я не обнаружил на месте моего скульптурного лектора по вопросам военной истории атолла Космические Гавайи и долины Мехико.
Т: А за поворотом близлежащей тропинки уже послышались довольно грозные крики и топот нескольких сотен разъяренных дровосеков. ЭХ: Соскочив с дерева, я метнулся в обратную сторону, вслед за крабами. И даже успел секунду подумать…
Т: Может это и есть главное проклятие крабов - клуб любителей пива?
ЭХ: Но выяснять это сейчас мне сразу же однозначно не захотелось, тем более что круто висевшая компания ломилась через заросли кустов вместе со мной и впереди меня так, как будто…
Т: …тайный смысл жизни в итоге все-таки сводится к контрабанде крабов, в хитине которых прячутся некоторые споры. ЭХ: Успешно преодолевая нагрянувшие после исчезновения аборигена силы притяжения, мы выбежали на берег огромного озера, отражающего своим бугристым зеркалом хороводы небесных метеоров.
Т: Кстати будет заметить, хороводы звезд были трех цветов – красного, зеленого и синего.
ЭХ: К чему бы это?
Т: К намечающемуся абзацу телевидения всех координат Дореальности и Псевдореальности, как нам это видится. А я ведь предупреждал. И от деятельности псевдореальных приматов в этом случае ничего не зависит, впрочем, как и от деятельности древних богов, наплодивших эту популяцию. Это даже не в их компетенции… ЭХ: Среди индейцев сбежавших с кассой клуба любителей пива, преумножалась нездоровая в своей основе паника. Вылетая на берег, я зацепился за собственную ногу и полетел кувырком, наполнив до отказа рот пересохшими водорослями с каким-то грибным вкусом. Но таким образом конечная фаза моего кульбита перекинула замаскированную под пальмовыми листьями длинную и низкую лодку. Рядом с этой пирогой лежало два ее разукрашенных клона. Ободрав ногу на середине правого бедра, я потащил лодку к воде, держа ее правой рукой, левой я закрывал лицо от постоянно летевшего со всех сторон песка. Мне помогал не успевший в этой свалке представиться худой и очень высокий индеец, одетый в один левый сандаль, набедренную повязку и растрепанный перьевой убор из свисающих до пояса эластичных перьев. Обстоятельства складывались так, что ждать отставших не было возможности, и около двух десятков людей запрыгивали в качающуюся пирогу уже стоя в воде…
Т: …а двоим пришлось плыть просто в кильватере, в качестве дополнительных моторов.
ЭХ: Когда мы выложились на стометровке, с берега нас уже обстреливал красивым салютом горящих стрел забавный в своей простоте «клуб любителей пива». Две соседние пироги из нашей команды ушли вперед еще быстрее. Даже представить не мог, что можно так оттянуться синхронно работая веслом в команде из двадцати человек. Воистину, когда ощущаешь, как смерть наступает на пятки в ластах, разбалованная булочными излишествами личность очень быстро превращается в сверхличность военного спринтера.
Т: Да, но сохранять дух охотника на бизонов, вынося в идиотских шлепанцах ведерко с мусором - это еще больший подвиг животного осознания развитого до уровня внимания. ЭХ: Почти добравшись до берега маленького острова, я, расслабился и обратил внимание на экипаж лодки. Оказывается, среди нас были красивые индеанки. С буратинской улыбкой, я встал, протягивая руку для помощи и случайно перевернул лодку. Последнее что я услышал были крики – Тисапан, Тисапан!